ФРАНСУА ВИЙОН

 

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ПОЭТИЧЕСКИХ СОЧИНЕНИЙ

 

РИПОЛ КЛАССИК

Москва

1998

 

РАЗНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

 

 

БАЛЛАДА БЛАГОГО СОВЕТА

 

О грешники, умом вы не сильны,

Извращены все ваши помышленья,

Вы, безрассудные, обольщены

Насилием, убийством, ограбленьем.

Не рады будто своему рожденью,

Вы в страхе ждете: смерть придет на двор.

Ужель не угнетает вас позор,

Не пробуждает совесть и сознанье?

Для стольких юношей повальный мор –

Вражда и страсть к чужому достоянью.

 

Всяк знает про себя: мы все грешны –

Оставим месть и призовем терпенье.

Жизнь – всем тюрьма: те, кто заключены,

За доблесть почитают преступленье,

У них в чести насильник, мародер.

Бог не для них и добродетель – вздор;

Кто в юности подпал под их влиянье,

Тому кинжал вручают и топор

Вражда и страсть к чужому достоянью.

 

Кому по нраву плуты и лгуны,

Кто хочет жить распутством и глумленьем,

Готовить яд и погружаться в сны,

Питая к ближнему глухое подозренье,

Жить в подлости, в холуйском униженье?

Итак, итог: должны мы с этих пор

Вновь к Богу сердце обратить и взор –

Что значит день один для покаянья?–

Да не поставят нам отцы в укор

Вражду и страсть к чужому достоянью.

 

Всем нужно в мире жить, не ведать ссор,

И юношам и старцам кончить спор:

Любой закон – Священное Писанье,

Латинский кодекс – пишут в назиданье

О том, что жизнь – согласье, не раздор.

Нет выше истины. Для всех позор –

Вражда и страсть к чужому достоянью.

 

БАЛЛАДА ПОСЛОВИЦ

 

Быть кувшину разбитым у колодца,

К козе блохастой не приходит сон,

Железо раскаленное куется,

Дубина та, коль ей вооружен.

Не встать, когда презрением сражен,

Пока в чести, для всякого хорош,

Лишь с глаз долой, из сердца тоже вон,

Но Рождество наступит, если ждешь.

 

Сан проще доброй славы достается,

Откроешь рот, галдеж со всех сторон,

Нет ничего дороже, что дается

С трудом, но если чем-то испокон,

Как манною небесной, наделен,

Подобный дар не ставишь ты ни в грош,

Поклявшись, отпираются вдогон,

Но Рождество наступит, если ждешь.

 

Пес сыт, пока любимым остается,

Тем слаще, чем привычней звук канцон,

Не съеден плод – он гнили достается,

Форт не сдается – лезут на рожон.

Где б действовать, возможности лишен,

Поспешностью несчастье навлечешь,

Целуй красотку, если взял в полон,

И Рождество наступит, если ждешь.

 

Над кем глумятся, тот уж не смеется.

Кто платит подать, тот и разорен,

Кто жертвует – с рубашкой расстается.

Ссудил на грош, потребует мильон.

Кто слово дал, держись: оно – закон,

Кто ходит в церковь, тот и к Богу вхож,

Подует ветер – меркнет небосклон,

Но Рождество наступит, если ждешь.

 

Принц, дурня видно, как ни облачен,

Каким ты в мир пришел, таким уйдешь,

Умнеет только тот, кто побежден,

И Рождество наступит, если ждешь.

 

БАЛЛАДА ПРИМЕТ

 

Я твердо знаю, где перед, где зад,

По платью различаю я людей,

Каким быть дню, укажет мне закат,

А вишню выдаст розоватый клей.

Про сад расскажет плод в руке моей,

Кто на кого похож, мне все вдомек:

Кто труженик, кто мот и ротозей,

Я знаю все – себя познать не смог.

 

По вороту узнаю, чей наряд,

Сеньор таков, каков его лакей,

Тонзура мне укажет, кто же свят,

Монахиню – чепец, что всех белей.

Узнаю шулера по темноте речей,

Я знаю, сумасшедшим люб сырок,

По бочке вижу, что налито в ней,

Я знаю все – себя познать не смог.

 

Я знаю, что и конь, и мул влачат,

Кому из них досталось тяжелей,

Чем Беатрис с Беле нас наградят,

Когда ходить не нужно с козырей,

Чем сновиденья призраков милей,

Богемцев ересь знаю назубок,

Что воля Рима значит в жизни сей,

Я знаю все – себя познать не смог.

 

Принц, знаю я, научен жизнью всей,

Как ярки краски и как бледен рок,

Я знаю смерть – она всего сильней,

Я знаю все – себя познать не смог.

 

БАЛЛАДА НЕЛЕПИЦ

 

Трудиться станешь, коль сведет живот,

Лишь только враг попасть поможет в рай,

Кто голоден, тот сена пожует,

А милосерден к людям лишь лентяй.

Ты туз, когда перед тобой слюнтяй,

На страже неусыпно только сонный,

Вслепую лишь сеньорам доверяй,

Нет никого мудрее, чем влюбленный.

 

Кто не утоп в купели, тот живет,

Ударят – кровь со смехом утирай,

К изгоям лишь благоволит народ,

Кругом в долгах – от смеха помирай,

Любовь лукавой лестью подкрепляй,

Друзья отыщутся в беде бездонной,

Про братство речь заводит краснобай,

Нет никого мудрее, чем влюбленный.

 

Мы отдыхаем в суете забот,

Лишь спесь и знает, где гордыне край,

Венчает труса слава и почет,

Враньем бахвальство гуще разбавляй.

Здоровьем пышет только шалопай,

Всех желчно поучает уязвленный,

Кокетка ласкова, как теплый май,

Нет никого мудрее, чем влюбленный.

 

Вам нужно, чтоб я пролил правды свет?

Игра азартней, если денег нет,

Ложь искренней, чем набожней обет,

Лишь в рыцаре таится трус исконный,

Отрадны уху визги и фальцет,

Нет никого мудрее, чем влюбленный.

 

БАЛЛАДА ПРОТИВ ВРАГОВ ФРАНЦИИ

 

Пусть им дракон дорогу преградит,

Как аргонавтам, плывшим за руном,

Пусть на семь лет людской утратят вид,

Как Навуходоносор, став скотом,

Иль будут стерты в прах войной священной,

Как Троя, обольщенная Еленой.

Пусть мучится от жажды, как Тантал

Иль Прозерпина среди адских скал,

Пусть, словно Иов, терпит всякий гнет,

Пускай тюрьму узнает, как Дедал,

Всяк, кто на Францию хоть мыслью посягнет!

 

Пусть вниз башкой, как выпь в пруду, торчит

Четыре месяца, крича притом,

Иль турку за монету будет сбыт

И там, как вол, гуляет под ярмом.

Пусть тридцать лет блуждает Магдаленой,

Ни шерстью не прикрыт, ни тканью тленной.

Пусть, как Нарцисс, в воде бы он пропал,

Пусть, как Авессалом, вкусит кинжал,

В петле повиснет, как Искариот,

Как Симон-Волхв, изведает провал

Всяк, кто на Францию хоть мыслью посягнет!

 

Пусть, как в Октавиана, будет влит

В них золота расплавленного ком,

Иль в месиво их жернов превратит,

Как Сен-Виктора, размолов живьем.

Да будет им в пучине смерть мгновенной,

И кит да не спасет их жизни бренной.

Пусть никогда бы Феб им не сиял,

Венера б счастья спрятала фиал,

Зато пусть Марс подальше их сошлет.

Да сгинет, будто царь Сарданапал,

Всяк, кто на Францию хоть мыслью посягает!

 

Принц, пусть Эол преобразится в шквал

И к Главку унесет весь их кагал,

Надежд и мира пусть не знает сброд:

Не может быть, чтоб доблестью блистал

Тот, кто на Францию хоть мыслью посягнет!

 

РОНДО

 

Жанен л’Авеню,

Ты б в баню сходил.

Кончай трепотню,

Жанен л’Авеню.

 

И нос, и ступню

В лохани б помыл,

Жанен л’Авеню,

И чистеньким слыл.

 

БАЛЛАДА

 

(написанная для состязания в Блуа)

 

У родника я жажду в летний зной,

Я лязгаю зубами в огневице,

В своей стране – я на земле чужой,

Зимой в лесу костром не стопиться.

Я гол, как червь, одетый в багряницу,

Жду без надежды и смеюсь сквозь стон,

В покоях пышных скукою сражен,

Среди веселья жду, что слезы хлынут,

Могучий, я бессилен, как Самсон,

Я всеми принят и всегда отринут.

 

Все постоянство в зыбкости одной,

Все смутно пред глазами очевидца.

Я сомневаюсь в истине простой,

Я, лежа на земле, боюсь свалиться.

Едва проснусь, ночь наяву мне снится.

Наукой правит случай, не закон,

Весь выигрыш я ставлю вновь на кон,

Наследства жду от тех, кто грош не вынут.

Я все имею и всего лишен,

Я всеми принят и всегда отринут.

К чему мне заниматься суетой,

Когда добычи не хочу добиться.

 

Кто громко хвалит, тот насмешник злой,

Кто режет правду – обмануть стремится.

Друг истинный поможет убедиться,

Что лебеди всегда черней ворон.

Кто пакостит, мне помогает он.

Я помню все, но смысл из знанья вынут,

Мне ложь и правда на один фасон,

Я всеми принят и всегда отринут.

 

Принц милосердный, знайте, что закон

Земной я чту с тех пор, как был рожден,

Но к мудрости я знаньем не подвинут.

Что нужно знать мне? Как достать дублон.

Я всеми принят и всегда отринут.

 

ПОСЛАНИЕ МАРИИ ОРЛЕАНСКОЙ

 

Снова с высоких небес

Посылается новое племя

 

О чудный замысел небесный,

Ценнейший дар Христа, впервые,

Как отпрыск лилии известной,

Ниспосланный в края земные;

О имя сладкое МАРИЯ,

В нем всепрощенья благодать,

Покой и радость всеблагие,

На чем и должен мир стоять.

 

Всем бедным смысл существованья,

Богатым – умиротворенье,

Злу, скопидомству – отрицанье

Несет с собой ее рожденье.

Зачатье без грехопаденья,

Его бы, рассуждая строго,

Назвал без преувеличенья

Благоволеньем высшим бога.

 

О имя, что душе опора,

Утеха, радость всех людей,

Вернулось с дочерью Сеньора,

Наследницей его кровей,

Отростком правой из ветвей

Большого Хлодвигова древа;

Покоя сладостный елей

Пришла пролить на землю дева.

 

В любви и благорастворенье

От царских чресел зачата,

Повсюду с радостным волненьем

Она народом принята.

Дано ей волею Христа

Искоренить вражду родов,

Узилищ распахнуть врата

И сбить железо кандалов.

 

Но в простоте своей душевной

Есть и такие средь людей,

Кто, отвергая опыт древний,

Став жертвой темноты своей,

Хотят иметь лишь сыновей.

Но жизнь, она ведь не сутяга:

Что есть, то есть, и в жизни сей

Деяния Господни – благо.

 

Слова Давида вставлю в стих:

«Возвеселил господь твореньем,

Я рад деянью рук Твоих».

В счастливый час пришло рожденье.

Дитя, твое предназначенье –

Для всех небесной манной быть,

За благость стать вознагражденьем

И все несчастья искупить.

 

(ДВОЙНАЯ БАЛЛАДА)

 

Я как-то у кого-то прочитал,

Что следует считать того врагом,

Кто при тебе тебя же восхвалял.

Но если кто родился добряком

И простодушным, что тогда скрывать?–

Не в том добро проявит, так в другом.

Добро добром лишь надо поминать.

 

А Иоанн Креститель не смолчал,

Сказав про агнца пред самим Христом,

При этом в грех он никакой не впал,

Людей зажегши праведным огнем.

Святой Андрей, не ведавший о нем,

Принялся Иисуса восхвалять

И вскоре первым стал учеником.

Добро добром лишь надо поминать.

 

Мария, вас Христос нам ниспослал,

Чтоб от судимых яростным Судом,

Кто милости Фортуны не снискал,

Вы отвели и молнии и гром.

Я знаю все на опыте своем.

Мне Вас и бога вечно прославлять.

Родившей вас молитву вознесем, –

Добро добром лишь надо поминать.

 

Здесь перед Богом должен я признать,

Что мертвым быть мне было суждено,

Не совершись рожденья благодать,

И милосердия б не принесло оно.

Ему утешить и спасти дано

Бедняг, кого решила Смерть прибрать,

Оно взбодрило силы, как вино, –

Добро добром лишь надо поминать.

 

Вам полностью хочу себя отдать,

Способности и силы заодно, –

Так мне велит мой Разум поступать.

Нет огорчений у меня давно,

Ни бед, толкавших некогда на дно, –

До смерти буду Вам принадлежать.

Долг говорит, что так учреждено:

Добро добром лишь надо поминать.

 

Вам сострадания не занимать,

Вам мир открыт и не через окно,

Клад милосердия не исчерпать:

Все на себя берете, что грешно.

Не петь хвалу Вам было бы смешно.

Неблагодарным не желая стать,

Я поступаю, как заведено:

Добро добром лишь надо поминать.

 

Хвалу Вам, принц, пропеть немудрено,

Когда б не Вы, мне б света не видать.

И Вам и всем твержу всегда одно:

Добро добром лишь надо поминать.

 

* * *

 

Достойны, Божее созданье,

Вы восхищенья и похвал!

Бог, щедрый на благодеянья,

Вам ум и добродетель дал.

Я б Вас избранницей назвал –

Другой такой на свете нет.

Как некогда Катон сказал:

«Дитя идет отцу вослед».

 

Манеры, гордая осанка –

Вы старше сверстниц во сто раз.

Походка – чистая чеканка.

Ребенка я не вижу в Вас.

Я повторяю в полный глас,

Не думая держать в секрете

Пословицу, что есть у нас:

Коль мать мудра, мудры и дети.

 

Итог тому, что я сказал:

«И снова с высоты небесной

Бог племя новое послал».

Я честь Лукреции прелестной

И Эха отклик повсеместный,

Кассандры ум, что всех мудрен,

И мужество Юдифи честной –

Все в даме узнаю своей.

 

Молясь, достойнейшая Дева,

Чтоб Бог Вам долгой жизни дал,

Даю обет не вызвать гнева

Тем, что, любя Вас, возжелал.

О светлый женский идеал,

Надеюсь, Богом умудрен,

Служить Вам будет как вассал

По самый гроб школяр Вийон.

 

ПОСЛАНИЕ ГЕРЦОГУ БУРБОНСКОМУ

 

О грозный герцог, добрый мой сеньор,

Любимец лилий, отпрыск королей,

К Вам руку Франсуа Вийон простер,

Вконец раздавлен нищетой своей.

Он молит Вас эпистолою сей,

Чтоб оказали милость от щедрот.

Он обещанье клятвенно дает,

Что сам себе корысти не добудет

И все сполна и точно в срок вернет, –

Убытком Вам лишь ожиданье будет.

 

Ни одного денье он до сих пор

Не одолжал у герцогов, ей-ей,

Лишь Вы один – опора всех опор,

Но шесть экю успел проесть злодей.

Он их вернет Вам вместе с суммой всей,

Лишь дождик после четверга пройдет.

Когда в Патэ листва с дубов падет,

Он тут же, чтобы долг отдать, прибудет,

Тряхнув своей мошною без забот, –

Убытком Вам лишь ожиданье будет.

 

Недуг безденежья уж так припер,

Что он рискнул бы шкурою своей

И снес в заклад, нашелся б кредитор.

Какой-нибудь ломбардский лиходей.

Не кошелек у пояса – репей.

Всяк в жизни свой от Бога крест несет.

Ему же никакого не дает,

Но если Бог его могильным ссудит,

И этот крест он пустит в оборот, –

Убытком Вам лишь ожиданье будет.

 

Поймите, принц, как мучается тот,

Кто горечью живет среди забот,

Кого судьба безжалостно забудет.

Поняв меня, снимите тяжкий гнет, –

Убытком Вам лишь ожиданье будет.

 

(НА ОБОРОТЕ ПИСЬМА)

 

Лети, послание, не чуя ног,

К тому ж ни ног, ни крыльев не имея,

И расскажи, насколько изнемог

Я от безденежья, эпистолою сею.

 

ПОСЛАНИЕ ДРУЗЬЯМ

 

Помилуйте, помилуйте, друзья,

Хотя бы вы меня, я умоляю!

Ведь не под майским древом, в яме я

Лежу теперь, в изгнанье прозябая,

Куда спровадила Фортуна злая.

До мальчиков охочие девицы,

Жонглеры, акробаты, танцовщицы,

Что, рассмешив, до колик доведут,

Как осы колки, вольны, словно птицы,

Вийона бедного оставите ль вы тут?

 

Тот, кто поет раздольней соловья,

Завзятых остряков толпа густая

И, не имеющая ни копья в кармане,

Волокит беспечных стая,

Вы медлите, а я ведь умираю!

Вы, кто марает виршами страницы,

Бульон ваш теплый мертвым не сгодится,

Ведь ни гроза, ни буря не проймут

Того, кто спать в могильный склеп ложится,

Вийона бедного оставите ль вы тут?

 

Вы видите привольные края

И странствуете, пошлины не зная,

Вам ни король, ни герцог не судья, –

Лишь Бог единственный хозяин рая.

А мне теперь фургон – тюрьма сырая,

Я даже в праздник вынужден поститься

И после черствой корки не водицу,

А слезы горькие я лью в сосуд,

Подстилки нет и нечем мне накрыться, –

Вийона бедного оставите ль вы тут?

 

О принцы, стар и млад, вы там в столице

Попробуйте таких бумаг добиться,

Что узника из ямы извлекут,

Ведь и свинья на помощь не скупится:

Она визжит, спасать все стадо мчится, –

Вийона бедного оставите ль вы тут?

 

РАЗГОВОР ДУШИ И ТЕЛА ВИЙОНА

 

– Кто там?– Открой– Ты кто?– Душа твоя.

Едва держусь на ниточке одной:

Прервется вдруг субстанции струя,

Когда я вижу: ты, как пес худой,

Затравленный, забилось в угол свой.

– С чего бы?– Мне твоя гульба постыла.

– Тебе-то что?– Она тебя сгубила.

– Оставь!– Чего?– Поймать хочу я суть.

– Доколь ловить?– Ведь юность не остыла.

– Молчу. – А я и так пройду свой путь.

 

– О чем ты думаешь?– Как стану важным я.

– Тебе уж тридцать – годы за спиной.

Где юность?– Да, права ты, как судья.

– Тебя гордыня душит. – Чем? Петлей?

– Все путаешь. – Когда б мушиный рой

– Влип в молоко, за лье бы отличила

На черном белое. – Куда хватило!

И все?– Не ясно? Не могла смекнуть?

– Пропащее совсем… – Не тут-то было!

– Молчу. – А я и так пройду свой путь

 

– Скорблю от скорби твоего житья.

Я б согласилась с участью такой,

Будь идиотом ты средь дурачья,

Но ты ж красиво, ты ведь с головой –

Попробуй поищи такой другой.

Достоинства лишь злоба извратила!

Что примирит такой разлад?– Могила:

Когда умру, чем смогут упрекнуть!

– Бог мой, как мудро, просто все решило!

– Молчу. – А я и так пройду свой путь.

 

– Откуда зло! Злосчастий колея

Начертана Сатурном. Жребий мой

Он вытянул. – Все бред, галиматья:

Себе хозяин, будь себе слугой.

Сам Соломон писал своей рукой:

«Премудрость человека просветлила

И от воздействия созвездий оградила».

– Не верю. Кем рожден ты, тем и будь.

– Так что?– Другие у меня мерила.

– Молчу. – А я и так пройду свой путь.

 

– Ведь хочешь жить?– Бог дал покуда силы.

– Исправься!– Как?– Ты б совесть воскресило,

Листая книги, мудрость бы копило.

Людишек подлых брось!– Они мне милы.

– Оставь безумцев!– С кем тогда гульнуть?

Не будь друзей, все стало б так постыло.

– Молчу. – А я и так пройду свой путь.

 

БАЛЛАДА ОТ ИМЕНИ ФОРТУНЫ

 

Ученый муж нарек меня Судьбой,

Ты ж, Франсуа, кричишь: смертоубийца,

Не зная сам себя, кто ты такой;

Как ты, такого же полета птице

В каменоломне только б и трудиться,

А ты все молишь, напрягая силы,

О снисхожденье, чтоб я жизнь продлила.

Ты дел моих былых не забывай,

Взгляни вокруг, ведь ты же не слюнтяй:

Из жизни скольких выдворила вон!

Так покорись, пустого не болтай

И слушайся во всем меня, Вийон!

 

С царями славными поры былой

Мне тоже доводилось повозиться:

Погиб Приам с дружиной боевой,

Не помогли ни башни, ни бойницы.

В какой гробнице Ганнибал ютится?

Весь Карфаген ему теперь могила.

И Сципиона я же умертвила,

Убит в сенате Цезарь невзначай,

Помпеи в Египте прошептал: «Прощай!»,

В морской пучине утонул Язон,

Сожгла я Рим и римлян, весь их край, –

Так слушайся во всем меня, Вийон!

 

Вот александр – хотел взойти звездой

На небеса, великий кровопийца,

Но яд ему дала своей рукой;

Средь боя Альфасар на колеснице

Был мной сражен. Манеры обходиться

Переменять я не хочу нимало:

Причин на то пока что не встречала.

И Олоферн, божественный бугай,

В шатре уснувший спьяну (ай-яй-яй!),

Был хрупкою Юдифью порешен.

Авессалом? висит – не убегай!

Так слушайся во всем меня, Вийон!

 

Что ж, Франсуа, словам моим внимай:

Пускать без божьего согласья в рай,

Где всякий даже рубища лишен, –

Не зло творить, а десять, почитай.

Так слушайся во всем меня, Вийон!

 

КАТРЕН

 

Да, я – Франсуа, это горько сейчас,

В Париже рожден, ну почти в Понтуаз,

И вскорости шея узнает как раз,

Сколь задница весит, вися напоказ.

 

ЭПИТАФИЯ ВИЙОНА

 

(баллада повешенных)

 

Коль после нас еще вам, братья, жить,

Не следует сердца ожесточать:

К тому, кто может жалость проявить,

Верней снисходит Божья благодать.

Нас вздернули, висим мы – шесть иль пять.

Плоть, о которой мы пеклись годами,

Гниет, и скоро станем мы костями,

Что в прах рассыплются у ваших ног.

Чужой беды не развести руками,

Молитесь, чтоб грехи простил нам Бог.

 

Взываем к вам: не надо нас корить,

Хотя по праву суд решил карать.

Не всем дано благоразумно жить –

Вы лучше всех нас можете понять.

Простите нас, ведь мы должны предстать

Пред сыном Пресвятой Марии. С нами

Будь милосерден, Господи, и в пламя

Не ввергни нас на бесконечный срок.

К чему умерших провожать хулами,

Молитесь, чтоб грехи простил нам Бог.

 

Палить нас будет солнце и чернить,

Дожди нас будут сечь и отмывать,

Из глаз вороны сукровицу пить,

И бороды, и брови нам щипать.

Теперь нам ни присесть и ни привстать –

Мы до земли не достаем ногами,

Вперед-назад мотает нас ветрами,

Мы умерли, наш срок земной истек.

Ходить не надо нашими путями,

Молитесь, чтоб грехи простил нам Бог.

 

Христос, Господь всего под небесами,

Не дай в удел нам вечный ад с чертями.

Чтоб каждый искупить грехи там мог.

Не смейтесь, смертные, над мертвецами,

Молитесь, чтоб грехи простил нам Бог.

 

ХВАЛА СУДУ

 

(прошение Вийона, представленное в

Верховный Суд в виде баллады)

 

Чувств органы: глаза мои и рот,

Нос, уши, кожа – орган осязанья,

Все члены тела, оптом и вразброд,

Тебе, о Суд, возносят величанье:

«То, что мы здесь, – твое благодеянье.

Высокий Суд от смерти нас сберег!»

Язык один тебе б воздать не смог

Хвалу в словах, увы, несовершенных.

Внимай же хору, царственный сынок,

Отец всех благ, брат ангелов блаженных.

 

О сердце, вертел пусть тебя проткнет, –

Перенеси и это испытанье, –

Так жезл пронзил скалу, чтобы народ

Еврейский не роптал в песках изгнанья.

Смири себя, изведай покаянье,

Исторгнув на себя же слез поток.

Верховный Суд сам Шарлемань испек

По образу Суда небес нетленных –

К французам добр, он к иноземцам строг,

Отец всех благ, брат ангелов блаженных.

 

Зубами, что раскрошатся вот-вот,

Набитый рот, забывши про жеванье,

Пусть в честь Суда, как колокол, взревет.

Вы, желчь и печень, органы дыханья,

Вся плоть моя, что жестче, чем кабанья,

Грязнее, чем нечищеный сапог,

Поняв, что я на смертный одр возлег

И бед пока не вызвал непременных,

Вопите: «Суд – он мудрости залог,

Отец всех благ, брат ангелов блаженных!»

 

Принц, на три дня, прошу, продлите срок,

Чтоб я с друзьями попрощаться смог

Да подзанять у них деньжат презренных,

Молю, чтоб Суд «Да будет так!» изрек,

Отец всех благ, брат ангелов блаженных.

 

ВОПРОС К ТЮРЕМНОМУ НАДЗИРАТЕЛЮ

 

Ты с чем мое прошение сравнил?

Гарнье, его ты бредом посчитал?

И зверь за шкуру бьется что есть сил,

Но, даже и сраженный наповал,

Зубов хранит он яростный оскал.

Когда мне стали проповедь читать

За все грехи, которых не свершал,

Как можно было мне тогда смолчать?

 

Когда б в родстве с Гуго Капетом был,

Что из мясных рядов да в тронный зал,

Я б здесь, на живодерне, не тужил

И воду сквозь тряпицу не глотал, –

Тебе понятно, что я испытал?

Но коль взялись к тому же шельмовать,

Вот тут-то я терпеть и перестал –

Как можно было мне тогда смолчать?

 

Когда я апелляцию строчил,

Ни здравый смысл, ни ум не ночевал

Под шляпой у меня, – ты так решил?

Поверь, я в полном здравье пребывал

И лучше состояния не знал,

Но неожиданно пришлось мне услыхать:

«К повешенъю!»– судья пробормотал,

Как можно было мне тогда смолчать!

 

Принц, если б за зубами я держал

Язык, давно немым пришлось бы стать,

Среди полей я б пугалом торчал.

Как можно было мне тогда смолчать!